Кто придет меня убить? - Страница 98

Ну куда этот вот придурок скачет?!" Придурком она назвала молоденького парня, одетого в потертую кожаную куртку, к груди прижата стопка увесистых книг, на губах открытая улыбка, обращенная ко всему миру.

Он едва не сшиб ее с ног, она злобно уступила ему дорогу, покачнувшись на своих шпильках, и тогда вдруг случилось чудо – он взглянул на нее, поднял брови, ласково улыбнулся и как-то очень интимно сказал.

«Пардон!» Она даже не кивнула в ответ, прошла дальше, не оглядываясь, но спиной почувствовала, что он стоит и смотрит ей вслед. Олесе вдруг захотелось плакать. Ну зачем он ей улыбнулся! Зачем ей весь этот город, который, может быть, и прекрасен, зачем ей этот чудесный теплый день, зачем чья-то случайная ласка, улыбка, дружеское извинение.. Она все равно тут чужая, никогда ей не стать своей в этом шуме, среди этих голосов, на этих бульварах…

«Дура ты, – сказала себе Олеся. – Ну и чего ты расстроилась? Влюбилась в Париж? А он-то в тебя влюбился? Лучше вообще на него не смотреть, чтобы потом не убиваться, лучше его возненавидеть. Мало у тебя в жизни слез, надо еще? Ничего мне тут не нужно, плевать я хотела на эту жизнь… Слишком легкая жизнь, слишком веселая, она не для меня. Пусть другие бьются, пусть выпрашивают себе здесь работу, гражданство, женихов, любовников… И все равно им дадут пинка под зад – убирайтесь, грязные иностранцы!» Она с трудом признавалась себе, как ей здесь нравилось. И нравилось бы еще больше, если бы не надо было уезжать. Но впереди была Москва, впереди был Саша… Она заставила себя переключиться на реальность и всерьез задумалась.

«Борис говорил, обычный серый дом, четвертый этаж, напротив – дискотека… – соображала она. – Что он имел в виду? Молодежное заведение или просто кафе, где вечером играет музыка? Танцзал? Ба-, летную школу? Площадку, на которой сидит оркестрик? Черт возьми, тут везде музыка, да я еще по-французски не понимаю… Что делать-то?» Она в отчаянии вглядывалась в вывески кафе, в любые вывески, но надписи оставались для нее полной абракадаброй… Если бы дело было в Лондоне или в Нью-Йорке, она бы как-нибудь сориентировалась, но тут…

– Экскюзе муа, кес ке ву шерше? – раздалось у нее над ухом. Олеся испуганно повернула голову. Тот самый парень с книгами стоял за ней и улыбался своей неотразимой улыбкой.

– Вот ю сэй? – машинально переспросила она по-английски.

– Парле ву Франсе?

– Нон. – Она отвернулась и прибавила шагу. Парень догнал ее и заговорил на ломаном английском:

– Вы что-то ищете? Простите, я…

Она молчала, только шла все быстрее, но он не отставал. Наконец она резко остановилась и спросила:

– Что случилось? В чем проблема?

Он радостно заговорил на своем ужасном английском:

– Я хочу вам помочь. Вы туристка?

– Нет.

– Но вы что-то ищете?

"А почему бы не воспользоваться его услугами? – соображала она, оглядывая парня. – Одет он, конечно, как бомж, но все остальное вполне приличное…

И выражается вежливо. Главное – не знакомиться!"

И она решительно спросила:

– Как найти дискотеку? – – Что?

– Дискотеку. Место, где танцуют!

Он снова расплылся в улыбке и осторожно спросил:

– Вы хотите танцевать?

– Очень! – Олеся ухмыльнулась. – Но сперва я хочу узнать, где это делают на бульваре Распай.

– Здесь ничего такого нет, вам нужно в сторону Монпарнаса… Только там много арабов, лучше не ходите одна. Я вас провожу.

Сердце у нее оборвалось. Борис был либо полный идиот, либо просто соврал ей. Но зачем соврал?! Неужели догадался?! Но ведь его никто не заставлял в таком случае рассказывать о Жермен, о доме в Версале… А если он ее действительно обманул, и его мать давно живет в Версале вместе со служанкой?! Тогда к черту все планы, она никогда не найдет мадам Бодо…

– Вам нехорошо? – спросил парень, вглядываясь в ее побледневшее лицо. – Что случилось?

– Нет, все в порядке, спасибо… – пробормотала она. – А вы уверены, что здесь нет дискотеки?

– Нет. – Он пожал плечами, задумчиво опустил голову и, помолчав секунду, добавил:

– Во всяком случае, здесь все очень дорого.

– Мне все равно, сколько стоит билет! – воскликнула она. – Мне нужно знать, где это!

– Вы уже прошли… – Парень указал в ту сторону, откуда пришла Олеся. – Я могу вас проводить… Это для туристов, я туда никогда не хожу… Там неинтересно. Танцуют только танго. Это не дискотека, не настоящая дискотека, понимаете?

– А, понимаю… – с облегчением протянула она. – Но как же я прошла мимо?

– Надо знать это место! – Парень неожиданно подмигнул ей. – Пошли? Меня зовут Анн.

– Жан?

– Нет, Анн! – Он перехватил свои книги одной рукой, а другой взял Олесю под локоть. – Пойдем, здесь близко! А как твое имя?

Она сделала вид, что не расслышала. Такое близкое знакомство не входило в ее планы. Паренек был вроде безобидный, но вдруг ему попадется на глаза газета, где будет сказано, что старая дама была… Ну, умерла в своей квартире, на бульваре Распай, напротив дома, где танцуют танго туристы? И еще там будет написано, что ищут русскую девушку, высокую блондинку, не знающую французского языка? Нет, с какой стати кто-то узнает, что она русская, она не будет никому представляться! Даже если ее заметят, даже если напишут в газетах, все равно этот парень с глупым девчоночьим именем не поймет, что речь шла о ней.

– Как тебя зовут? – настойчиво повторял он. – Откуда ты? Ведь не из Англии? Я там был летом…

– Мария, – выдала она самое международное, по своему разумению, имя. – Мари.

– Мари? – улыбнулся он. – Хорошо! Ты полька?

– Почему ты так думаешь? – Она сама не заметила, как они перешли на другую сторону бульвара и зашагали в ногу, тесно прижавшись друг к другу Одной рукой Анн удерживал свои книги, другой уже обнимал Олесю за плечи – чтобы не потерять в толпе. Такой напор ее смешил, но вовсе не пугал. У него были красивые свежие губы, немного влажные на вид Когда он говорил, она смотрела на них и сама начинала улыбаться. Они называли друг друга "ю" – по-английски, но если сперва это звучало как «вы», то теперь уже явно превратилось в «ты».